Приехала в гости. В гостях сидит мрачный мальчик Ваня, сын хозяина. Ване по литературе задали сочинить небольшую сказку в народном стиле, он бьется над ней второй час и уже озверел от добрых молодцев, ковров-самолетов и угнетённых лисами зайчиков. Сказка не вытанцовывается.
Ваня серьёзный, умный и похож на Венсди Аддамс в мужской версии. Абы какая сказка ему не подходит.
Пошли, говорю, вместе сочиним. Ты первую фразу, я вторую, и так по очереди.
За полчаса накатали сказку. Отредактировали. Принесли показать отцу.
Сказка такая:
* * *
Жил мужик, и был у него хромоногий конь. Пошел мужик продавать коня.
Подошел к нему мясник: продай коня на колбасу!
– Не для того, – отвечает мужик, – я его кормил яблоками медовыми, чтобы на колбасу пустить.
Подошел крестьянин: продай коня для пахоты!
– Не для того, – отвечает мужик, – я ему гриву расчесывал и ленты шелковые вплетал, чтобы он под старость лет с плугом мучился.
Подошла прекрасная девица: продай коня! а я о нем заботиться стану, жалеть его и копыта его хромые теплой водицей омывать.
– Не для того, – отвечает мужик, – я его всему обучил и две войны на нем прошел, чтобы он домашней игрушкой в бабских руках сделался.
Ушла девица. А конь, вслед ей глядючи, заржал потрясенно и спрашивает:
– Слушай, мужик! На смерть ты меня не отдал, в услужение не отправил, неги и счастья для меня не захотел.
Для чего ж ты меня обучал, яблоками кормил и гриву расчесывал? Вот стою я посреди рынка: учёный, холеный, красивый и с лентой в хвосте. А прок-то от меня какой?
А мужик ему отвечает:
– Это всё я делал, чтобы не одному мне такими вопросами задаваться. И чтоб было хоть одно существо, кто ношу мою поймёт и разделит экзистенциальную тоску.
Осерчал конь, заржал и встал на дыбы, чтобы треснуть мужику копытом в лоб и навсегда его от таких вопросов избавить, да и от экзистенциальной тоски заодно. Но хромыми копытами только воздух впустую рассек.
– Вот видишь! – сказал ему мужик. – Мы с тобой оба инвалиды, оба убогие, и суждено нам быть вместе.
И пошли они домой, а ленточка за ними вилась, голубая, в белую рисочку.
* * *
Ванин папа, прочитав эту сказку, помрачнел и сказал, что во мне умер педагог и слава богу.
Я возразила, что зато Ваня знает теперь слово "экзистенциальный" и выражение "мудила грешный" (вымарано из текста по соображениям цензуры).
Ванин папа сказал, что мальчик двенадцати лет вполне мог обойтись без этих знаний.
Ваня заметил, что с экзистенциализмом вопрос спорный, а вот мудилу грешного он собирается широко применять в школе.
Потом пришла Ванина мама, бывшая жена Ваниного папы, прочитала сказку, заплакала и сказала, что это про её семейную жизнь, после чего их диалог с Ваниным папой протекал в ключе, крайне далеком от вопросов литературы и школьной успеваемости.
А мы с Ваней съели пиццу и пересмотрели отличный фильм про победу добра над злом, как мы любим.
(автор Елена Михалкова)